Тунгуска — река сибирская. Автор Геннадий Шабашов

Многолетний опыт туристов подсказывает, что одиночные путешествия — наиболее сложный и опасный вид экстремального туризма. Каждый вправе делать все, что ему хочется, если это законно и в пределах человеческой морали. Но прежде чем отправиться в путь в одиночку, подумайте и трезво оцените свои силы.

...Счастлив, кому знакомо
Щемящее чувство дороги,
Ветер рвет горизонты
И раздувает рассвет...

Необъятно туристское братство. Многие тысячи людей, влюбленных в дорогу, бредут по знойным пескам пустынь, карабкаются на уходящие в космос своими вершинами горы, плывут по рекам и морям, наматывают на колеса велосипедов ленты дорог...

Туристы, как правило, народ компанейский и не любят бродить по свету в одиночестве. Но есть и исключения из правил. Пресса и неугомонное ТV время от времени рассказывают о людях, в одиночку покоряющих полюса, пересекающих на утлых суденышках океаны.

Могилевчанин Владимир Львов, по мнению своих друзей, летом 2002 года совершил неординарное путешествие, пройдя на байдарке почти от истоков сибирской реки Нижняя Тунгуска до ее впадения в Енисей — 2700 километров.

Нижняя Тунгуска — правый приток Енисея — про-делывает по Восточной Сибири путь в 2989 километров, собирая на своем пути воду с бассейна площадью 476000 квадратных километров. Из-за множества шивер и порогов река судоходна только в нижней части от поселка Тура. Выше по течению немало опасных мест с водоворотами и труднопроходимыми порогами, поэтому Владимир, избегая риска поломать байдарку, наиболее опасные пороги обносил.

Началось путешествие 27 мая. Полмесяца ушло на то, чтобы добраться до поселка Подволошин в верховьях реки, полмесяца — чтобы вернуться с Енисея домой. И два месяца Владимир провел на реке, проходя ежедневно многие десятки километров. Кому приходилось держать в руках весло, оценят этот нелегкий труд.

Испокон веков Нижняя Тунгуска обживалась людьми. Край, богатый рыбой и пушниной, привлекал к себе купцов и добытчиков из российских губерний. В поисках лучшей доли ехали сюда и крестьяне, спасались от преследований в глухих скитах староверы. С ними уживались хозяева здешних мест — эвенки. За долгие дни плавания по Нижней Тунгуске довелось Владимиру не раз встречаться с этим спокойным, дружелюбным и приветливым народом. Беда их, как и многих народов Сибири, что спаивание местного населения, начатое купцами еще в давние времена, продолжается до сих пор.

Жизнь в этих краях, зарождение и рост капитализма, суровую красоту здешней природы описал в своем романе «Угрюм-река» Вячеслав Шишков.

По мнению Владимира, Нижняя Тунгуска с тех пор почти не изменилась. По прежнему стоит у реки описанная Шишковым гора Абсак, окруженная кольцом каменных истуканов. По-прежнему выходят к реке рогатые красавцы-лоси, шныряют среди бурелома росомахи, песцы и лисы, бродят хозяева тайги — бурые медведи. Встречи с лесной живностью происходили постоянно. От хозяев тайги — медведей — старался держаться подальше. Как-то протопил печурку в зимовье — хотел подсушить вяленую рыбу. Сам при открытой двери улегся спать в тамбуре. Проснулся от чувства животного ужаса — в утреннем свете незаходящего северного солнца к его ногам принюхивался привлеченный запахом рыбы косматый гость. К счастью медведь попался сытый и неагрессивный и при первом крике испуганного постояльца зимовья резво убежал в тайгу.

А вот для того, чтобы порыбачить, приходилось отправляться на речки, впадающие в Нижнюю Тунгуску. В самой реке со спиннингом делать было уже нечего, от того, что, как образно писал поэт С. Матвиенко: «...И Сибирь, как вампиры, сосут буровые...». А берега реки усеяны буровыми, и это сказывается на экологии не самым лучшим образом. Местное население, вооруженное местными снастями и сетями, пока без рыбы не остается.

Встречи с местными аборигенами и бродягами разных мастей были нечастыми — в среднем раз на 150-200 километров пути. (раз в 3-4 дня). Встречались охотники-отшельники, привыкшие к жизни в одиночку, но любящие «повешать лапшу» на уши одинокого путешественника. Случались встречи с людьми творческими — с писателем и художником, приехавшими в сибирскую глухомань набраться впечатлений живой природы. Приходилось останавливаться у жилых поселков, чтобы запастись продуктами — чай, сахар и хлеб в тайге не растут. Зато грибов и ягод — хоть отбавляй.

Случались и неприятные встречи. Лучшее время для сплава — белая полярная ночь: светло, нежарко. Поэтому Владимир обычно шел по ночам, предпочитая днем отсыпаться. На широких плесах, привлеченные плеском весел, несколько раз подлетали моторки с вооруженными до зубов браконьерами, но убедившись в ошибке, матерясь уносились восвояси.

Что помогало в нелегком одиночном плавании? Кроме общения с природой, редких встреч с людьми — психологическая устойчивость, физическая готовность к любым трудностям, умение думать и размышлять. А еще песни — народные и туристские, под мерный плеск весел. И еще своеобразным ускорителем служил гнус — мелкие вездесущие насекомые, от которых спасал только ветер и скорость.

В конце беседы я спросил: «Будешь ли ты советовать другим совершить одиночные путешествия?»

— «Могу ли я сказать нет, если сам намерен продолжать ходить в одиночку?» — вопросом на вопрос ответил Владимир.

Геннадий Шабашов.