Горы — молодость моя. Автор Евгений Винников

Внутренняя жизнь каждого из нас протеекает несколько по иным законам, чем жизнь внешняя. Иногда какое-то событие заставляет остановить свой бег, обратиться к своему прошлому — и тогда мы начинаем вспоминать. Вот и у меня внутри прозвучал сигнал «стоп», и я вспоминаю некоторые моменты нашей прошлой «горной» жизни. С вами, друзья мои...

1971 год. Мы едем на сборы в Домбай! Счастья-то сколько в глазах наших и сердцах! В вагоне знакомлюсь с гитаристом из могилевской команды. Саша Санчук уже не так и юн, лет под тридцать. Кто знал тогда, что с этой встречи начнется наша дружба на долгие годы.

Сам маршрут из Домбая в Баксанское ущелье был как сказка. Это и впервые страховка через плечо, и ледоруб, первые скалы и глиссер на ногах по снежному склону, первая песня забиваемого в скалу крюка и переход ледяной горной реки вброд. И Эльбрус мы тогда увидели впервые. И песни звучали возле наших палаток у костров под шум горных рек: «Снежные флаги разлук вывесил старый Домбай», «Опять я Баксаном любуюсь, как сказкой...».

Я вспоминаю 1973 год. Мы первыми из белорусов пошли в апреле-мае на Центральный Кавказ. Руководитель — Александр Санчук. Это была «пахота», холод, сжигающее солнце. Это палатки, почти полностью утопающие в снегу, это подъем в полночь, ходьба при свете электрического фонарика в негнущихся от ночного мороза ботинках. Это «плавание» по раскисшему снегу «в три такта»: сначала вгоняешь ледоруб перед собой в наст, опираешься, вытаскивая одну ногу, затем вторую. Скорость у первого минимальная, зато второй идет по уже почти готовой траншее глубиной в полтора метра. И ощущение такое, будто находишься на горячей сковородке: сверху жарит солнце, снизу — лучи, отраженные от снега. Снять штормовку нельзя: от яростного ультрафиолета обгоришь мигом. Так и шли — полностью застегнутые, в касках, марлевых повязках, очках. Так и прошли этот несложный технически, но очень опасный лавинный маршрут.

Я вспоминаю 1975 год, первые сборы горных туристов Могилева на Кавказе. Начальник сборов — Саша Санчук. Какие люди там были! Это они потом создавали славу «горняков» области, без боязни соревнуясь с «генералами» из Минска. Это они позже открывали новые перевалы в горных массивах СССР, называя их именами своих друзей и родных городов. Это тогда я впервые познакомился с Женей Шабашовым, и мы руководили своими первыми «единицами». С тех пор этот человек стал мне тоже одним из самых близких и надежных друзей. Костя Снигирь, Валера Слепчук, Толик Толкачев — это тоже люди из того самого первого могилевского набора.

Я вспоминаю старую, оставшуюся после войны опору взорванного железнодорожного моста в Могилеве — «бык». Для могилевских туристов он стал полигоном подготовки к сложным скальным восхождениям. Вот на нем-то часто и ночевали в прямом смысле этого слова Саша, Женя и другие одержимые горами туристы. И соревнования, и тренировки, и ревность жен — как много было связано с тем старым «быком», на котором теперь тренируется уже молодое поколение скалолазов.

Я вспоминаю 1976 год. Санчук ведет «четверку» — поход почти высшей категории сложности, а затем без отдыха идет участником в походе пятой, высшей, категории сложности. Я иду с ним и в «пятерке», а затем веду ребят в «тройку» по высокогорью Кавказа. А в перерывах между походами отсидки из-за непогоды и участие в спасательных работах. Больше месяца находились в высокогорье, там, где лежат и летом вечные снега и сползают с вершин холодные языки ледников. Вот тогда и появилось знаменитое выражение : «У кого медовый, а у меня ледовый месяц». Об этом Саша написал в нескольких номерах республиканской газеты «Физкультурник Белоруссии». Добавить можно только, пожалуй, что за эту «четверку» Саша получил звание кандидата в мастера спорта СССР по горному туризму — первым в Могилевской области.

Кавказ был уже освоен, и по проложенным маршрутам пошли в несложные походы — «единички» — молодые туристы, а люди поопытнее двинулись на Матчу, к вершинам Тянь-Шаня, на Памир, за много тысяч километров от родной Белоруссии. Так далеко, как правило, летали самолетами. И каких трудов стоило вместо положенных 20 килограммов веса на человека провезти все 40, необходимые для совершения дальнего похода! Я вспоминаю полупустую квартиру Санчука на Витебском проспекте, где всегда угощали ароматным чаем, хорошей задушевной песней под гитару и всегда хватало места для ночлега. Я вспоминаю 1980 год. Тогда и Женя Шабашов, и я «закрутили» великолепные и сложные маршруты. На отдельных участках наши группы шли параллельно. Я расскажу только об одном участке — перевале Ужбинском — сложном, красивом перевале через Главный Кавказский хребет в Грузию. Наша группа поднялась на Ужбинский ледник, дошла до нижнего ледопада и стала на ночлег. Через полтора часа подошел и Женя Шабашов с ребятами, они стали чуть выше нашего лагеря. Договорились, что кто первый проснется, тот и пройдет первым на перевал. На рассвете мы уже проходили мимо, когда могилевчане еще только сворачивали палатки. Вошли в ледопад, нагромождение ломаных ледовых глыб, оглянулись — нет могилевчан. Потом за работой о них забыли. И уже когда, преодолев ледопад, вышли к перевалу, увидели, что нас обошли. Могилевчане обошли ледопад по склону и вышли на перевал первыми. Вышли и мы наверх. А сколько же было юмора и беззлобных подначек! На спуск уже они ушли первыми, а мы заночевали прямо на льду, в ледопаде. В тот год склон был полностью перерезан гигантской непроходимой трещиной. Пришлось спускаться в нее, затем 10-метровый выход вверх на передних зубьях кошек, а дальше уже было проще, и только в Минске я узнал, что несколько групп, так и не сумев преодолеть ледопад, вернулись обратно.

Я вспоминаю лето 1982 года. Судьба опять свела нас: рядом могилевские сборы новичков во главе с Женей Шабашовым. Стояла великолепная погода, мы закончили маршрут раньше намеченного срока и попросились в контрольно-спасательной службе разрешить нам восхождение на высочайшую вершину Европы гору Эльбрус. Акклиматизация у нас была хорошая, и вершина покорилась без проблем. Сколько было расспросов, рассказов! А уже через два дня двое из могилевчан — Евгений Шабашов и Владимир Парахневич взошли на вершину!

Я вспоминаю сентябрь 1982 года. Звонит Валера Слепчук. Черная фраза: «Женька погиб». Ком в горле от той утраты не дал мне вымолвить ни слова на прощании с другом, потрясшем тогда многих провожавших Женю в последний путь. И Саша Санчук сделал все, чтобы прощание прошло достойно. И вот я уже не вспоминаю, я вижу многих людей, идущих и несущих цветы. Вижу давних и верных друзей, которые тоже потрясены горем: погиб Саша Санчук. Столько было прожито и пройдено вместе... Сколько было трудных походов, соревнований, сколько спето песен у костра! За эти годы сотни молодых ребят прикоснулись к великому таинству гор. Любые потери невосполнимы. Ушедшие друзья остаются в памяти нашей до конца дней. Мы запомним их веселыми и грустными, страстными и любящими жизнь. Только бы подольше не рвалась эта крепкая, как альпинистская веревка, нить нашей памяти. Только бы чаще вспоминать любимых друзей наших, помогая их женам и детям.

Я написал только о своих наиболее близких друзьях — Саше Санчуке и Жене Шабашове. А сколько еще друзей, которые оставили свой яркий след в памяти нашей!

Евгений Винников,
мастер спорта по горному туризму