Где скитаются туманы. Автор Андрей Донцов

Это путешествие назревало давно. Каждый новый сезон с завидным постоянством объявлялся то годом Алтая, то Фанских гор или Саян. Но в последний момент финансовые, либо какие-то иные причины мешали собраться в дорогу. В начале 2003 года небольшая группа энтузиастов все-таки решила довести задуманное до конца. С выбором маршрута при наличии Интернета проблем обычно не бывало.

Где скитаются туманы

Сотни отчетов с живописными фотографиями приглашали в разные уголки СНГ и планеты. Сегодня практически любой маршрут, на территории России до Уральского хребта, большого урона кошельку не нанесет, поэтому одним из вариантов высадки нашего десанта был Приполярный Урал. Альтернативой служило Забайкалье, оно и стало нашим окончательным выбором. Связка рек Большой Амалат, Ципа и Витим (III категория сложности для байдарок) привлекала своей нехоженностью и удаленностью от населенных пунктов при достаточно легкой заброске к месту старта и выходом к Байкало-Амурской магистрали. Маршрут той же категории сложности, что и Урал, но более тяжелый в финансовом плане — около 200 условных единиц на человека. Билеты в одну сторону были куплены заранее, за месяц т.к., судя по описаниям, проблем с покупкой обратных билетов не ожидалось. В общем, «ничтоже сумняшеся», 15 июля 2003 года девять радостных и возбужденных туристов (Аникин А., Донцов А., Горевая С., Киселева Н., Санчук А., Горевой М., Львов В., Толкачев А., Фирсов И.) начали путешествие. За 5 дней в душном вагоне поезда Москва-Чита мы проехали более 6500 км, пересекли границу Европы и Азии (а заодно и 6 часовых поясов), съели 135 пачек быстрорастворимых супов и каш и выпили определенное количество пива. Немытые и уставшие от дороги, но по-прежнему довольные жизнью могилевчане с рюкзаками высадились на Читинском вокзале ранним утром 20 июля.

Автовокзал нашли легко — в Чите он находится напротив здания ж/д вокзала и состоит из трех на скорую руку сбитых билетных киосков. Доехать до дер. Байса (направление на пос. Багдарин) можно в 9:00 на государственном ПАЗике (220 руб. за билет + 50 рублей за 1 место багажа) или на частной маршрутке по договорным ценам (машина УАЗик — 3000 руб.). Наши «скромные» рюкзаки легче проходили в ПАЗик, да и по цене немного экономили — выбор был очевиден. С водителем сторговались до 40 рублей за багажное место. А затем, обозвав большую половину рюкзаков ручной кладью, мы успешно завалили заднюю часть автобуса. Легкий накрапывающий дождь сочли хорошей приметой и полные радостных ожиданий отправились в путь точно по расписанию. Переправа под проливным дождем на пароме через Витим рассеяла опасения по поводу уровня воды, возникшие еще в поезде после разговора с проводницами, сообщившими, что в Забайкалье два месяца не было дождей. В этом случае, маршрут можно начинать из дер. Россошино, что в 90 км ниже по течению. Шесть с половиной часов дороги, с обедом в Романовке, пролетели незаметно — виды за окном проносились весьма впечатляющие. Тайга вокруг лиственичная, изредка перемежаемая невысокими березками. Небольшие пологие сопки, между которыми петляла дорога, порой чернели выгоревшими участками и сиротливо смотревшими в небо голыми сухими стволами лиственниц — по какой-то непонятной для нас причине леса в Забайкалье горят много и часто — на протяжении всего путешествия, встречались давние, уже заросшие или недавно выгоревшие лоскуты пожарищ.

Когда ПАЗик затормозил возле моста через Амалат, небо лучилось солнышком и погода ласково гладила нас по голове, словно предчувствуя будущие лишения. С энтузиазмом начали обживать стоянку под мостом. На первый взгляд, воды в Амалате было много, и он спокойно и широко нес свои воды, и только где-то вдали просматривалось первое препятствие. С большим удовольствием и громкими криками смыли с себя недельную грязь и ... были атакованы полчищем пикирующих кусачих тварей. Оводы с легкостью прокусывали одежду в самых неожиданных местах, поэтому приготовление ужина и сборка судов сопровождались частыми нелепыми взмахами рук, периодическими криками и постоянным движением. Суда — два катамарана-четверки и одну бескаркасную надувную лодку, собирали парами — один работает, другой сражается с оводами. Лишь с вечерней прохладой и росой эти настырные создания, появившиеся по недосмотру Божию, куда-то улетели. Наш штатный шеф-повар и врач Света, бдительно следила за правильным соотношением микроэлементов истощенных организмах, сотворила чудесный ужин, который был благополучно съеден под стук кружек с «клюковкой». Таким был последний день на суше. А где-то в верховьях Амалата шел дождь...

Собрав катамараны к обеду следующего дня, наша маленькая флотилия отправилась в путь. Первая же шивера показала, что легким путешествие не будет. Воды на перекатах, порогах и прижимах было чудовищно мало. Катамараны крепко застревали в камнях. Характер рек в Забайкалье подразумевал высокую скорость и большое количество препятствий. На нашей реке пороги шли через каждые 200-300 метров. Все препятствия преодолевали волоком, катамараны перетаскивали приподнимая, а то и полностью держа на весу. Немного легче проходить было надувной лодкой — не такая широкая, как катамаран, она могла попасть в редкие проходы между камней. К концу дня команда «Девочки, гулять на берег!» стала крылатой. Много мелких порожков, перекатов, шивер, — при большой воде река должна быть интересна в спортивном отношении. Огромные отвесные скалы вплотную подступали к реке и течение около них сильно увеличивалось, постепенно подмывая и заставляя осыпаться. Берега на Большом Амалате достаточно крутые и поросли кустарником. Из-за засухи на реке обнажились длинные галечные и каменистые косы, на них мы и останавливались на ночевку — других достойных мест, тем более оборудованных стоянок, было мало.

Наши многострадальные катамараны, загруженные сверх всякой меры, тяжело переносили дальневосточную засуху. Каждую стоянку мы использовали для шитья разошедшихся по швам их силовых оболочек, не выдерживавших нещадной «драчки» о камни многочисленных порогов. А в это время в верховьях Амалата шли дожди...

Ориентировались по карте десятикилометровке — более подробной не нашли.. Многочисленные притоки и протоки, река петляла, мало привязок поэтому точно установить наше местонахождение было трудно. Одно знали точно — впереди деревня Россошино — последний населенный пункт, откуда еще можно сняться с маршрута. Впереди 250 километров «ненаселенки». Когда, наконец, встали на стоянку ввиду деревни, отставание от графика движения было дня три. Очаг цивилизации оказался немаленьким и был представлен пятью магазинами (чего еще надо изголодавшимся по маленьким сладким радостям жизни туристам), клубом и управлением звероводческого колхоза. С утра докупили продуктов и лекарств. От местных жителей узнали, что недавно снялась с маршрута группа из Томска.

После слияния Малого и Большого Амалата воды стало ощутимо больше. Некоторые препятствия стали преодолевать сходу, хоть и под душераздирающий скрип оболочек о камни. Материал днища на одном из катамаранов начал терять защитный силовой слой и каждый звук снизу во время движения вызывал нехорошие чувства — не хотелось при неудачном стечении обстоятельств застрять в тайге и поменять водный поход на пешеходный.

Вскоре окружающий ландшафт стал меняться. Пологие, поросшие лесом сопки, сменились скальниками. Места проходили очень красивые. Открылись завораживающие виды: по склонам сбегали березовые рощи, кое-где мелькали кедры, у воды толпились лиственницы — душа пела и радовалась. Стайки утят то и дело шумно вспархивали по берегам, пытались убежать по воде, изображая раненых, ныряли. А в это время где-то в верховьях Амалата шли дожди...

Слаломная лодка Владимира Львова хорошо зарекомендовала себя на порогах.

На шестую ночевку остановились как обычно, на каменистой косе. Отошли от реки метров на тридцать, поставили палатки, лениво и безрезультатно побросали спиннинг. Скорее всего, рыба из-за жары ушла вверх по притокам. Вечер провели, наслаждаясь звуками гитары и вечерней трапезой. Гнус сильно не приставал, а вымокшая под ливнем одежда высохла.

Ночью руководитель, то бишь я, проснулся от странных звуков: кто-то шлепая по воде ходил вокруг палатки. Так как такого быть не могло, то затуманенное сном сознание, связав воедино ночь, воду и шаги, сделало вывод: Макс собирается идти на рыбалку. Макс — это самый молодой, деятельный и всегда голодный член экипажа. Его растущий организм постоянно изыскивал различные способы насыщения и драгоценный утренний сон не был для этого преградой. Оказалось, что вода в реке за несколько часов поднялась более, чем на полтора метра и продолжала стремительно прибывать. Некоторые палатки успели подмокнуть и были спешно перебазированы на самые высокие точки нашего, уже, острова. Пока второпях собирали вещи, вода подступала со всех сторон, и укладываться пришлось уже на катамаранах. Уменьшавшийся на глазах наш приют постепенно исчезал под водой. Такого течения видеть не приходилось: мутная масса воды вперемешку с ветками и целыми деревьями неслась вниз. В серой мгле в пятом часу утра река нам показалась не на шутку разозлившейся. Буро-коричневая вода, с бурунами и водоворотами, непрекращающийся дождь, серое холодное утро — впечатляющая картина паводка запомнилась своей необузданной мощью. С этой ночи и до конца похода большой нужды грести у нас уже не было.

Долгожданная дневка случилась на Укшуме — левом притоке Амалата. Красивейшая березовая роща на высоком берегу с одной стороны и огромный скальный выступ на другом — это и есть устье Укшума.

Это волшебное слово «баня». Оно воодушевляет женщин и заставляет мужчин совершать подвиги. Камни для бани нам с Ваней пришлось таскать рюкзаками с каменной россыпи, в километре от стоянки вверх по течению. Дров Вова с Андреем в порыве чувств нарубили на два дня вперед. Макс с Федоровичем баню увязали и натопили. Девушки накрыли прекрасный, совсем не походный, стол, выудив из невесть откуда домашние заготовки. Вечер и баня удались как никогда — именно такие моменты чаще всего и вспоминаются, когда человек возвращается в лоно задымленной цивилизации.

Встречу Амалата с Ципой отметили катанием на нешуточных волнах, чуть не окончившееся овершлагом, из-за недооценки высоты волн. Полагая командирское судно танком, мы ринулись в неприметные издалека бурунчики прилагая титанические усилия, чтобы удержать катамаран носом к волнам и при этом умудриться не вылететь за борт. На стоянке на притоке Жалю в среднем течении Ципы, наконец, дождались достойной рыбалки — на спиннинг попались красавцы-ленки. Запечатлев на пленку это невиданное зрелище, рыбу мы зажарили и съели, немного разнообразив скурпулезно рассчитанный завхозом Наташей рацион.

Около полудня на восьмой день путешествия нас догнал широкий, в половину неба, грозовой фронт. Насыщенный черный цвет туч, сверкание молний и их неотвратимое приближение заставляли сердце сжиматься и искать безопасного убежища в районе пяток. Было действительно жутковато наблюдать, как вначале вдали, а затем все ближе и ближе, исчезали в белой пелене окружающие сопки. Когда явственно различимая стена воды приблизилась, мы уже сидели под полиэтиленом у берега и судорожно держались за прибрежные кусты. Потом был не просто дождь — тропический ливень вперемешку с градом и только кусты спасли от многочисленных синяков. Спустя несколько часов мы уже сушились у бывшего зимовья под ненадежной крышей чудом сохранившейся беседки...

Забайкалье — один из самых суровых и необжитых регионов России — с давних времен служило местом ссылки преступников и бунтарей, не согласных с властью. Временами казалось, что это их неприкаянные души скитаются туманами над водой в холодном свете угасающей зари.

Запомнилось впадение Ципы в Витим. После десяти часов на воде последние километры перед устьем проходили уже с началом вечерних сумерек. Стоянок не было и судя по берегам пока не предвиделось. Своенравная Ципа утихла и спокойно несла свои воды через причудливые космы туманов. Постепенно выплывающий из тумана, подсвеченный кровавым отблеском заката далеко выдающийся скальный зуб казался огромным древним морским зверем. А за ним, резко очерчивая границу водораздела между гладкой водой Ципы, закипая водоворотами бежал Витим. На противоположном берегу, едва различимая в тумане, виднелась стоянка. Но добраться до нее из-за сумасшедшего течения Витима не было никакой возможности. В сгустившихся сумерках, в тумане, в тишине, которая бывает только над реками, когда любой звук воспринимается иначе, два катамарана и лодка шли очень близко, чтобы не потерять друг друга. Стоянку нашли случайно, почти на ощупь, форсировав Витим на длинном правом повороте. Получившиеся потом снимки здорово передали атмосферу какой-то сказки, таинственности, ирреальности происходившего.

Через 2-2,5 часа хода от слияния (что при мощном течении Витима соответствует 20-25 километрам) начинается прорыв через Южно-Муйский хребет. Пороги с высокими полутораметовыми валами идут один за другим на протяжении 10-15 км, затем река выходит на Витимскую котловину и разливается протоками до 500 метров в ширину. Горы отступают к горизонту, открывая огромный купол неба в одном конце которого идет дождь и гремит гром, в другом — светит солнце и курчавятся легкие веселые облака — поистине бескрайние сибирские масштабы! Наслаждаемся пейзажами и бездельем, изредка подправляя катамаран на струю. По правому берегу встречается несколько изб, не обозначенных на нашей карте — то ли зимовье, то ли хутор. Останавливаемся на ночлег у начала вхождения реки в новый прорыв.

Где скитаются туманы

Назавтра полдня идем по Витиму, петляющему плавными поворотами между скальных хребтов. Прошли несколько порогов с высокими валами, где к неописуемому восторгу Вовкину супер-лодку ставит почти вертикально.

Периодически выглядывавшее солнышко давало возможность просушить вещи и слегка захлюпавшую от обилия влаги и впечатлений душу.

К полудню долетаем до Многообещающей косы. Здесь справа впадает приток с чистейшей, несмотря на паводок, воды. Хорошо видна недалекая вершина Шаман (2900 м) — высшая точка района. Снова начинается прорыв и через час-полтора впереди виднеется железнодорожный мост БАМа. Горы разом кончаются и через 500 метров причаливаем у небольшого поселка, где разбираем катамараны, сушимся, чистимся и перетаскиваем груз на платформу, недалеко от моста. Вечером, прогрохотав по мосту подошел рабочий поезд. На нем приезжаем на станцию Таксимо.

Андрей Донцов